Когда сил дальше идти нет не то, что физических — они кончились два километра назад — нет уже сил моральных, когда кажется, что все: сейчас ты упадешь и покатишься по склону, в эту самую минуту отчаяния за поворотом всегда оказывается привал. Вместо душившего тебя секунду назад раздражения и даже злости ты чувствуешь вдруг радость — что вот твои товарищи, такие же живые люди, такие же уставшие: лежат под деревьями, тихо говорят, улыбаются.
Как можно рассказать о походе человеку, который в нем никогда не был так, чтобы он всё-все понял? Понял закаты с прыгающим за туманную гору алым диском, понял песни в темноте, когда видны только блики костра на глазах и улыбках, понял, что пугающее слово «эзотерика» пугает только там, внизу… Наверное, только взяв его в следующий раз с собой.
Девять дней. Это очень много в начале, это слишком мало в конце…
Пешком от Севастополя до Ялты, как кто-то верно пошутил можно было бы добраться и на такси. Вышло бы быстрее. Но это путь не ради конечной точки, а ради самой дороги.
Первый день невозможно помнить весь. Потому как мозг услужливо откладывает в памяти лишь самые лучшие моменты: вот долгожданная (3 года прошло!) встреча на вокзале со старыми знакомыми, которые почти забыли за три года, что они твои знакомые, вот сияющая, шумная и бурлящая Балаклава и совершенно внезапное купание в море, а дальше… А дальше все как в тумане, потому что первый подъем. Первый за три года, а ты уже и забыл вообще как это. И с непривычки ты проклинаешь на чем свет стоит и рюкзак и себя, и спину уж слишком бодро шагающего впереди товарища. Но вот странно: нет ни одной мысли на тему «Зачем я вообще сюда залез».
Вода у всех с непривычки закончилась сразу же. А в горах темнеет быстро. Нужно готовить ужин, пить в конце концов. Родник вроде бы недалеко — в километре с небольшим… Километр по асфальту и километр по неизвестной горной тропе в кромешной темноте это абсолютно разные километры. И это становится понятно сразу же, стоит отойти от лагеря на десяток метров. А еще и вода там течет в час по капле, чего конечно же предвидеть никто не мог. Зато это становится прекрасным поводом просто посидеть с новыми товарищами в ночной тишине. Когда слышны лишь птицы и как с ними общается Женя.
Первый круг добра проходит как и должен. Тихо и очень осторожно. Мы делимся самыми главными желаниями., но мы все еще лишь десяток незнакомцев (и пара знакомцев) которых объединил на эти девять дней поход. Что впереди?
Как всегда, программу похода все читали, но никто не помнит что там. Поэтому разговоры о завтрашнем переходе перетекают куда-то в плоскость фантастических ужастиков про сорок километров! без еды! без воды! встаем в шесть утра! придем туда, где куча туристов и вообще камни!
Вдоволь насладившись как от этой ереси у новичков вытягиваются лица, можно наконец ложиться спать.
Путь к Ласпинскому перевалу.
Шесть утра незаметно превращаются в семь, а потом и в девять. Это вообще станет символом похода. На третий день фраза «Завтра встаем в половину восьмого!» вызывает лишь смех и ответы вроде «О, как обычно» и «Ну я вас разбужу»
Но это потом. А сегодня — труднейший переход. Не раз до и после ребята в один голос твердят что, мол, кто выдержит этот переход, легко пройдет все что будет после.
Для меня самой сложной частью его стал лес. Это действительно тяжело: идти и не видеть при этом куда. Когда ты все лезешь и лезешь вверх, а деревья все не кончаются и не кончаются.
Но ничто не вечно. И вдруг в просвет между деревьями и скалами ты увидишь море, сердце забьется быстрее и захочется разве что не петь. Вот же, вот ради чего был весь этот день, вот оно! Дошли, дошли! Правда для этого нужно еще спуститься, но кто об этом думает? На лицах снова улыбки, допита последняя вода и… Лишь спустя три часа мы, наконец, доходим. Вернее, доползаем.
А бухта, о которой рассказывали друг другу ужасы люди, уже тут бывавшие, оказывается к нам необычайно приветлива: теплое чистое море, будто для нас оставлена огромная поляна среди громоздящихся друг на друге палатках и тихий августовский вечер.
Когда ужин перетекает в тихое растаскивание печенья, все наконец-то по-настоящему знакомятся. Вчера это было так, демоверсия. Люди, случайно сведенные вместе обстоятельствами. Сегодня вы уже товарищи. Вы вместе пропахали двадцать с лишком километров, видели худшие гримасы друг друга, видели как рвутся самые крепкие штаны и нервы.
Очень тяжело стараться не думать ни о чем другом, кроме этого вечера. Возле палатки лежит рюкзак, и он неотвратим как утренний «Артек». Рано или поздно придется на себя взвалить и лезть с ним «В-о-о-о-он туда», вслед за утыкающейся почти в зенит ложкой Жени. Но это послезавтра. А сейчас как шутя ее называют, «самая сложная часть похода».
Два дня в Ласпи почти курорт — ешь, купаешься, спишь и выползаешь к завтраку. А мимо тебя проходит утренняя йога… Так и недолго забыть о том что мы тут собственно делаем.
Подъем на Ильяс-Кая, стал для всех страшной неожиданностью, но к чести отряда, каждый воспринял эту новость с истинным мужеством. Да и сложно чем-то испугать выдержавших второй день людей. Благо, в группе есть потрясающий человек, который уже прошел этот маршрут и поэтому стоит кому-то на привале лишь робко заикнуться про «Ну не так вроде и трудн.», он тут же начинает вращать глазами и саркастически хмыкать, всячески выражая свое несогласие с надеждами этого оптимиста.
Храм солнца. Лучший вопрос который мог прозвучать первым делом, когда, наконец достигли стоянки «А нам обязательно туда лезть?» Сразу видно, люди бывалые, да оно и понятно: солнце скоро сядет. Но вот неожиданно появился первый желающий всенепременно увидеть храм поближе и как-то сразу он зажигает этой идеей всех вокруг. Большая часть лагеря уходит в закат. Только через четыре часа в кромешной темноте вернулись наши герои. Голодные, но вроде довольные.
Действующий лайфхак как отпугнуть от совместного похода друзей, если они вдруг не испугались ваших рассказов про вишудху с манипурой и прочие бодиграфы: намекните им что поход вегетарианский. Тут же начнутся круглые глаза, подергивающиеся рты и тихо срывающееся с губ «А туш-ш-шенка…?» Но ведь недаром через все отзывы красной нитью идет тема «КАК ВКУСНО ТУТ КОРМЯТ».
Да о какой можно думать тушенке, если перед тобой котел прославленного женина борща? Или, например, пшенка на сгущенке…
А тем временем здесь просто потрясающий вид. И совсем никого нет. Тихо, ясно и холодно. И именно здесь, а вовсе не в Ласпи хочется провести остаток лета.
Утренняя йога сегодня необычна. Тяжелый комплекс упражнений в 27 подходов. Я смотрю на этих героев со стороны. Всегда приятно наблюдать по утрам мужественных людей.
Наверное, это лучший переход за все время. Никто рядом не издает предсмертных хрипов, а ты не пытаешься прикинуть как скоро тебя найдут под кустом кизила экстренные службы.
Оно появляется перед нами как-то резко: всё и сразу — Озеро. Сколько же о нем было разговоров! А на деле оказалось, что озеро и озеро. А какой у всех чистый, неподдельный восторг. Ведь это же вода! Пресная! Много!
Утром к нам в перелесок пришли лошадки. Потоптались, испугались бегущих и машущих на них пакетами людей и утянулись обратно на пастбище, невольно став причиной пожалуй, самого раннего подъема лагеря. Впереди подъем и первые за весь поход тучи, которые, к огромному облегчению, так и не разразились дождем. Раз в два дня нас почему-то окружают магазины. Заколдованный маршрут. Не должно быть в суровой жизни походника столько мороженного. Уж очень оно тянет вниз. Во всех смыслах.
Но вот какой поход без приятных неожиданностей! На полдороги к следующей нашей стоянке мы встретили группу туристов, которые сообщили что воды там нет. То есть совсем. Кончилась так сказать.
Решение тащить ее с места, где мы встретили туристов оказалось непростым, но единственно верным. И пожалуй эта стоянка также как и Ласпинский перевал пару дней назад стал для всех неким рубежом.
Внезапно и совершенно незаметно все эти люди стали тебе невероятно близки. Ты выучил их интонации, знаешь кто сколько раз был в походах и кто есть кто по дизайну человека. Ты можешь не знать где он работает и забыть где живет, но кто как мухлюет в мафии ты запомнишь надолго. В походе токсичных людей не может быть. Токсичность это балласт, с которым ты и в гору не залезешь и по равнине не пройдешь.
Следующий наш закат мы встречаем у источника Тамары Антоновой. Почему-то именно здесь мне нравится больше всего. Старые камни похожи на остатки древних замков, густые фруктовые деревья на сады живших здесь когда-то их владельцев.
А до конца похода всего два дня. Может, останемся тут хотя бы до октября?
Но, увы. Наш последний пункт — Ай-Петри. Уж казалось бы, самое туристическое место, зачем туда вообще идти?
И действительно. После диких облезлых, но безумно красивых скал гряды, Ай-Петри выглядит как-то куцо. Лошадки, канатка, туристы, туристы, туристы. Но надо уйти с проторенных троп, как мы это делаем раз за разом. И вот уже под нами Ялта. Вокруг — привычный лесок.
Последний костер.
Последняя ночь.
Сережа настолько долго (правда увлекательно) рассказывает про каналы что невольно задумываешься: уж не коварный ли это план как быстрее всех сморить? Чтобы вечерний костер не перетек в костер утренний.
Конечно можно было бы написать с умным лицом о «профессионализме» и даже о «просветленности» инструкторов. Но в том то вся и штука, что чем крепче команда и чем профессиональнее инструктора, тем меньше ты думаешь об этих банальностях.
На финальном костре ты вместе со всеми «бывалыми» лишь снисходительно улыбнешься грустно-восторженному новичку, который непременно скажет о том, что очень бы было здорово собраться в поход вот так вот точно всем вместе еще раз. Ты улыбнешься, потому что знаешь, что это невозможно. И человек, сидящий рядом это знает. И поэтому глаза у всех блестят как будто бы чуть сильнее. А может, это просто игра воображения.
А ведь пройдут недели, месяцы и все равно вспомнятся эти лица.
Не буду писать о прощании. Мне до сих пор кажется, что я не уехала из Ялты. В тот день там остался не просто кусочек души, там остался здоровенный такой кусок. К сожалению или к счастью, большинство воспоминаний это ощущения, это какие-то мелочи, которые хоть сколько скрупулезно не переводи в буквы и сотой доли их важности передать не удастся.
С тех пор как я купила билеты, я накручивала ожидания. И вот уже сидя на вокзале, изо всех сил торопя стрелку часов на башне, в один момент я вдруг испугалась, что завысила их ну слишком сильно и что разочароваться при таком раскладе будет легко, а главное, очень и очень больно.
Но я не разочаровалась.
Ни дня.
Ни минуты.
Ни секунды.
Я не хотела бы быть в другом месте.
Это приключение. Это самое прекрасное приключение, которое может устроить себе человек, если он хоть сколько-нибудь мечтатель. Оно останется в памяти и сердце не на осень, оно останется там навсегда, как и положено самым лучшим и самым ярким дням.
Спасибо. Малашевич Антонина
Добавить комментарий